Творчество любого талантливого художника имеет несколько измерений. Ведь подлинное искусство всегда стремится через видимые (слышимые, осязаемые) образы прикоснуться к незримому, неуловимому, зыбкому, недоступному, порой запрещенному. В творчестве украинского художника Олега Шупляка многомерность из сверхзадачи, из гиппертекста превращается в прием, местами в самоцель, в чистую форму. Сам автор оригинальных картин называет результат своего творчества оптическими иллюзиями или картинами с двойным смыслом.
Искусствоведы, склонные к каталогизации предметов искусства, приписывают его полотнам признаки сюрреализма, абстракции, постмодерна. Картины Шуляка обращаются с визуальным опытом зрителя немного фривольно. Они как будто говорят: не верь глазам своим, усомнись, все не так, как тебе кажется или хочется. И приходится усомниться. Еще бы! Если мгновение назад на тебя с картины смотрел Гоголь, то теперь его смоляные локоны превратились сначала в изогнутый ветром явор, а потом в хвостатый зад рогатого персонажа из «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
Нос или художник за мольбертом? Ухо или изогнутая лебединая шея? Усы Сальвадора Дали или покатые женские бедра? Вот такой разлет смыслов, вот такие вопросы рождают полотна украинского живописца-провокатора. На первый взгляд это аттракцион, попытка развлечь зрителя. Но если смотреть на картины дольше (а на них хочется смотреть долго), то постепенно из образотворческого микса выплывают смыслы, свободные, рожденные сбежавшим от условностей сознанием.
